— Вы знаете, что снится Завадскому? — спрашивала коллег Раневская. И тут же отвечала на свой вопрос. — Ему снится, что он уже похоронен в Кремлевской стене.
Завадский родился не в рубашке, а в енотовой шубе. У других во рту была серебряная ложка. У Завадского был половник.
Завадский уцененный Мейерхольд.
Завадский — маразматик — затейник.
Фаина Раневская часто говаривала, что Завадский простудится только на её похоронах.
— В зрительном зале нужно поменять кресла, — заявила Фаина Георгиевна.
— Это еще зачем? — подозрительно прищурился Завадский.
— Подголовники нужны высокие.
— Фаина Георгиевна, с задних рядов и без того сцену плохо видно.
— Еще одна производственная пьеса, и в театр будут ходить только те, кому дома выспаться не дают. А спать удобнее с подголовником.
— Вчера была приятно удивлена.
Зная, что накануне Фаина Раневская ходила на спектакль в другой театр, Завадский несколько ревниво поинтересовался:
— Чем это?
— Оказывается, бывает хуже, чем у нас.
— Дурной характер Завадского куда тяжелее моего!
— Ты уверена, Фаина? — засомневалась Вера Марецкая.
— Конечно! Я свой переношу легко, а его — трудно.
— Куда поедет отдыхать Завадский, когда возьмет отпуск? — поинтересовалась Раневская.
— Кажется, в Крым, — отмахнулась Марецкая. — А тебе зачем?
— Хоть бы раз поехал в местный санаторий.
— Зачем? — снова спросила Марецкая.
— Крым мне не по карману, а в санатории я бы ему отпуск испортила с удовольствием.
Завадский посредственному актеру:
— Вашей игрой недовольна добрая половина зрителей!
Раневская поддержала:
— А что уж говорить о злой...
Фаина Раневская. Между нами, девочками
В минуты откровения Фаина Георгиевна призналась известному телеведущему, писателю Глебу Скороходову в том, что у нее нет подруг. Раневской претили женское легкомыслие, глупость. Она то и дело посмеивалась над коллегой, актрисой Любовью Орловой, имеющей слабость к нарядам. А посмеиваясь, страдала: «Одежду ношу старую, всегда неудачную. Урод я». И снова на выручку приходило чувство юмора.
Слушая восторженную речь какой-то актрисы, Фаина Георгиевна заметила:
— Боже мой! Она же сейчас захлебнется, не успеем откачать!
Утром, заламывая руки:
— Это ужасно, ужасно!
— Что именно, Фаина Георгиевна?
— Мне приснилось, будто я гуляю по Красной площади абсолютно голая, в одной шляпке. А все глазеют и глазеют.
— О боже! Голая!
Раневская махнула рукой:
— Причем здесь это? Шляпка была совершенно старомодной.
Однажды Фаина Георгиевна застала молоденькую актрису в слезах:
— Он отверг меня, — пожаловалась страдалица.
Раневская успокоила:
— Не переживайте, милочка, люди обычно отказываются от слишком дорогих вещей, которые не могут себе позволить.
Тихонько себе под нос:
— ...или от всякой дряни...
Раневская в образе Маргариты Львовны посмотрела на себя в зеркало и произнесла:
— Да, красота страшная сила!
А после тихонько добавила:
— ...а ее отсутствие еще страшнее.
Надоевшей актрисе:
— Вы — счастье, которого всегда в совершенном избытке.
Марецкая об общей знакомой:
— Слава богу, хоть к старости поумнела!
Раневская в ответ:
— Не поумнела, а просто стала осторожнее. Кроме того, она стала хуже слышать, а потому, на всякий случай, соглашается.
— Женская логика и правда ущербна, по крайней мере, в отношении мужчин.
— ?!
— Сначала старательно не замечают недостатков, потом влюбляются в это черт-те что, выходят за него замуж, десяток лет перевоспитывают, а потом рыдают, что вышли замуж не за того.
— У меня неприятность, — заявила Раневская домработнице.
— Что случилось?
— Приснился Аполлон...
— Какой еще Аполлон?
— Бельведерский!
— И что?
— Только он подошел ко мне... и тут вы со своими дурацкими вопросами!
— Фаина Георгиевна, у вас хорошая память?
— Не жалуюсь, милочка. Особенно в том, что касается чужих недостатков и своих достоинств.
— Столько гадости написала в письме, столько гадости... — бормотала Фаина Раневская.
— Почему не зачеркнули, Фаина Георгиевна? — спросили актрису.
— Чернила закончились.
— А зачем отправили?
— Не пропадать же откровениям.
— Фаина Георгиевна, а вы в кого-нибудь влюблены?
Сказать, что в Качалова или Станиславского, которых давно нет на свете, сочтут чокнутой. А потому Раневская ответила:
— В себя. Хоть и говно, зато знакомое с детства.
Сидя в гримуборной, дамы принялись обсуждать, что больше всего приводит к морщинам. Вспомнили все, что только можно: гримасничество, плохой грим, пересушенную кожу, неумелый массаж...
— Фаина Георгиевна, а вы как считаете, что приводит к морщинам?
— Жизнь, — невозмутимо ответила Раневская.
Актриса, обиженная очередной насмешкой Раневской, спросила Фаину Георгиевну:
— А если бы над вами попробовали посмеяться?!
— Я бы ответила.
На вопрос: «Как отделаться от поклонника?», Фаина Георгиевна предложила:
— А вы в него влюбитесь и начните преследовать.
Вера Марецкая, присутствовавшая при разговоре, возразила:
— Ничего хорошего! Влюбится, а он из-за её преследований сбежит. Тогда что?
Раневская гнула свою линию:
— Тогда придется срочно разлюбить.
— Так не проще ли преследовать не влюбляясь?
— Нет, милочка, преследовать без любви пошло, меркантильно...
Раневская, разглядывая снимки:
— Черт-те что! Раньше снимать умели... Даже у вас десять лет назад я выходила куда лучше.
Раневскую попытались убедить в необходимости присутствовать на каком-то скучнейшем заседании. Она, потупив глаза, произнесла басом:
— Не могу, у меня сегодня свидание...
Собеседник на несколько мгновений потерял дар речи, а опомнившись, поинтересовался.
— С кем?
— С самой собой. И я не могу ни пропустить, ни опоздать. Извините, голубчик.
На одной из репетиций Юрий Александрович Завадский крикнул молоденькой актрисе, которая еле слышно произносила реплики на сцене.
— Голос, где голос?! Вас никто из сидящих дальше первого ряда не услышит!
Раневская пожала плечами:
— При таких ножках кто ее будет слушать?
Завадский возмущенно:
— Фаина Георгиевна, я не понимаю эту вашу женскую логику.
— Куда вам, вы же мужчина...
Завадский в сердцах:
— Невозможно заставить двух женщин согласиться друг с другом!
Раневская:
— Ну почему же? Предложите им обсудить третью...
Знакомая Фаины Георгиевны поделилась с актрисой своей озабоченностью:
— Достала сапоги, не знаю, как их уберечь, чтобы и на будущий год хватило.
Раневская посоветовала:
— А вы в них не ходите, вы их носите, чтобы все видели, что они есть, но сами сапоги не изнашивались.
(В те годы «раздобыть», «достать» означало с трудом купить то, чего давно нет в магазинах.)
У мамаш все дети лапочки и гении, а отцы этих гениев поголовно сволочи и идиоты.
Актриса, побывавшая за рубежом, со смятением в голосе делилась своими впечатлениями:
— Там женщины раздеваются в кабаре за деньги.
— Фаина Георгиевна, а вы бы смогли раздеться перед публикой за деньги? — тут же поинтересовался кто-то.
Раневская подумала и грустно произнесла:
— К сожалению, милочка, у меня нет таких денег, чтобы заманить публику на подобное представление.
— Фаина Георгиевна, в чем секрет женской привлекательности?
— В основном, в глупости.
— Вы считаете, что мужчины предпочитают глупеньких женщин?
— Нет, но только глупенькие женщины пытаются привлечь мужчин при помощи каких-то секретов.
Сосед Фаины Раневской пожаловался актрисе на бесконечные недомогания супруги, мол, она только и делает, что ищет у себя какие-то заболевания.
— Все очень просто, голубчик, скажите, что это признаки старости. Все недомогания как рукой снимет.
В гримуборной шел разговор об одной небезызвестной актрисе, а именно о том, любит ли она мужа, верна ли ему.
— Любит! — заявила одна из участниц обсуждения.
Раневская не могла не согласиться:
— Любит. Она вообще мужчин любит.
Фаина Георгиевна советовала Геннадию Бортникову, которому не давала прохода девушка:
— Чтобы отвязаться от назойливой поклонницы, скажите ей, что она похожа на свою подругу.
— А если не поможет?
— Тогда скажите, что похожа на меня.
— Не могу перестать витать в облаках и мечтать о встрече с ним. Что мне делать? — спросила у Фаины Георгиевны знакомая.
Раневская посоветовала:
— В зеркало посмотри.
У нее много серого вещества в голове, но это не мозг, а просто каша из непереваренных сплетен.
Вчера Любовь Орлова прекрасно выглядела, на ней был костюм цвета кофе с молоком и двумя ложками сахара...[9]
Сидя перед зеркалом, Раневская и Марецкая отметили, что в последнее время обе значительно постарели и это не лучшим образом сказалось на их внешности. Раневская:
— Раньше смотрела в зеркало в гримерке и видела молодую девушку, которую нужно загримировать в старуху. А сейчас вижу старуху, которую и гримировать не нужно.
Марецкая:
— А у меня наоборот. Раньше видела молодую девушку, которой грим не нужен, а теперь вижу старуху, которую нужно раскрасить, как молодую.